Как я осталась жить в Америке (часть 33)

В какой-то непонятный момент Америка стала для меня моим главным домом. Я ощутила чувство свободы, вернее, поняла, о чём она, и это стало до меня основополагающим в выборе постоянного места жительства. Примечательно, что это было давно… В 2010 году я получила американский паспорт и стала искренним патриотом США. За это меня многие и осудили, и обвинили в предательстве моей родины. Хорошо, что мне всегда было наплевать на общественное мнение. Мои дети настоящие американцы, у них слабая связь с Россией. Но этого нельзя сказать о моем муже. Связь с родиной для него была особой, и американский паспорт он получал не по убеждениям, как я, а исключительно с практической точки зрения – это было удобно для проживания и постоянных поездок и путешествий. Его работа требовала и требует до сих пор неограниченного передвижения по миру. Двойное гражданство для этого было очень кстати. До сих пор он остаётся патриотом своей родной страны. Это означает, что ему небезразлична её судьба, и он всегда представлял интересы России в мире. Если сказать более жёстко, то в течение жизни он жертвовал своим здоровьем, чтобы выступать на международной арене и нести флаг страны, которую он представлял. При этом он понимал, что его дети – американцы, ведь они родились в США и там же учились, их связь с Америкой неизбежна.

Я же не патриот, и никогда им не была. Это связано с тем, что родилась я не в России, мои детство и юность прошли в нескольких странах. При этом мне не все равно, что происходит в России. Здесь мои друзья и близкие люди. Моя связь с Россией осуществляется через моих друзей и через то, что происходит именно с ними. Мой супруг в свою очередь старается делать всё, что в его силах, чтобы быть полезным именно в России. Он вне политики, несмотря на огромную вовлечённость в систему и структуру своей работы. Андрей пытается делать максимально возможное для молодежи, детей и развития спорта. Это его миссия. Он не любит, когда я о нём рассказываю. Он очень закрытый человек и ценит своё личное пространство.

Но вернёмся к моменту, когда наш дом в Америке был полной чашей с тремя прекрасными детишками. Заканчивался наш десятилетний контракт с Ютой, и следующий сезон для НБА был локаут. Это такое время, когда сезона нет, ибо лига не договаривается с профсоюзом игроков, и лигу распускают на неопределённое время, пока не договорятся. Для нас это было хорошо, потому что в России в ЦСКА Андрея ждали с нетерпением. На год мы уехали из Америки. Но дети наши не могли ходить в русскую школу, а в американскую нас не взяли, и мы разделились.

Дети пошли в школу в Париже. У них был опыт обучения во Франции, ибо там у нас тоже есть дом. Они всегда начинали и заканчивали школьный год во Франции на юге, и именно поэтому над ними частенько подшучивают за их южный французский акцент. Я жила то в Париже, то в Москве и мне было очень хорошо. Мне было и вкусно, и красиво, и удобно. Я благодарна своей судьбе за то, что у меня были такие возможности.

В тот сезон Андрей стал лучшим игроком Европы. Он играл как бог. Это был, на мой взгляд, его прайм. Он расцвел, ибо обожал играть для российских болельщиков. А я решила развивать свой бизнес, начатый в Америке. Я продавала американские бренды на российский рынок оптом и в розницу. Возможно, многие вспомнят мой магазин Made in USA. Ритейл и опт мне, правда, порядком осточертели к этому моменту, и я решила попробовать услугу виртуального шкафа. Мы разрабатывали приложение виртуальной раздевалки с загрузкой всех вещей клиента и подбором луков. Я много работала, и кое-чего удалось достичь в этом направлении. Но всегда было ощущение, что это «не моё». А что «моё», пока не было понятно…

Автор Маша Лопатова, фото из личного архива