Как я осталась жить в Америке (часть 28)

Да, роды Степана были супер! После было, конечно, сильное кровотечение, которое не останавливалось, и почему-то высокое давление. У меня ужасная реакция на эпидуралку или спинную анестезию. Ненавижу их! Меня трясёт просто жутко. Но роды были супер. После кесарева обычно отправляют в реанимацию, где-то часик-другой приводят тебя в чувства. Я думаю, что основная причина — дать возможность вывести из системы все вредные препараты посредством капельницы, и можно прикладывать ребёнка к груди.

Пока я лежала в реанимации, Степан сосал палец своей бабушки — вот так он хотел есть! Поэтому, как только можно было дать ему грудь, он сразу вцепился в неё и высасывал молозиво. И до сих пор с аппетитом у него нет проблем. Моё молоко пришло, как обычно, поздно, день на четвёртый, и его катастрофически не хватало. Мои соски были чёрного цвета, то есть, один сплошной синяк, с трещинами и кровоточением. Многие говорили, что он просто неправильно брал грудь, что кровоточить не должно. Не должно, но мой сын просил грудь каждые сорок минут. Кстати, в больнице мне приставили мормонскую сестру-специалиста по технике грудного вскармливания. Технику поставила, но соски были все равно чёрные. Я очень настырно продолжала кормить грудью. Мой муж смотрел на это с ужасом. «Слушай, ведь совершенно очевидно, что это мудовые рыдания. Зачем ты это делаешь с собой?» — спрашивал меня мой муж. В итоге месяца полтора я всё-таки откормила, и потом мы плавно перешли на бутылочку.

Кстати, всю беременность я очень активно занималась спортом. Благо дело, наш новый дом был оборудован отличным спортзалом. Я купила реформер и кадиллак для занятия пилатес, и ко мне почти каждый день приходила тренер. Занималась я почти до самых родов. Физически я чувствовала себя великолепно. Во вторую беременность мне удалось набрать около пятнадцати килограмм, это было огромное достижение по сравнению с моей первой беременностью, когда я картошку фри запивала коктейлем Орео. Во вторую беременность все было более хайендово. У нас появилась повар Мишель, которая контролировала мое питание, и даже при этом пятнадцать килограмм были набраны. Я вспоминаю некую элитную московскую похудельщицу, к которой после первых родов меня послали мои подружки «худеть». Говорят, что к ней ходила сама Малышева. Так вот, когда она меня узрела первый раз, она была в шоке: «Когда весь современный мир поправляется на пять, максимум семь килограмм, ты распустила себя как животное!!!» — сказала мне она при первой встрече. Да, я действительно жила как животное всю свою первую беременность. А вот ко второй я подошла более ответственно. Кстати, у московский похудительницы ничего не вышло, с ней я рассталась на третьем занятии. Суть её похудения заключалась в жесткой диете (какой-то болгарский перец и гречка), а занятия проходили у неё на квартире по следующему сценарию: она оборачивала тело в полиэтиленовые пакеты и в течение сорока минут отсчитывала повторения. Мы поднимали ноги или тело и потели. В итоге теряли жидкость, поэтому пить она не разрешала. На третье занятие я раскритиковала её систему и так на всю жизнь осталась на десять килограмм тяжелее.

Мишель готовила прекрасную здоровую пищу. Безусловно, повар, живущий с тобой, это фантастическая роскошь! После родов я практически мгновенно пришла в форму. Через две недели после кесарева я, скачав молоко, полетела на сутки в Лос-Анджелес на закупки для своего магазина Fleur de lys, который был самым модным в нашем городе. На носу было открытые и нужно было его чем-то наполнять. Молокоотсос я, конечно же, взяла с собой. Водитель, приставленный ко мне на целый день, недоумевал: я постоянно жужжала насосом. Когда я вернулась домой к своему младенцу, я обнаружила, что от меня сбежали двое: няня и повар Мишель. Они стартанули в разных направлениях и по разных причинам. Обе, правда, не выдержали жизни в Юте. Няня хотела в Москву к любимому, а Мишель хотела туда, где можно купить алкоголь по вечерам. Не то чтобы она была алкоголичкой, просто она была несчастлива в Юте.

Автор, фото Маша Лопатова